Меня часто обвиняют в том, что я не люблю свой «быдло-народ». Да, не люблю. Ну, и хуле? Мало ли кто кого не любит и кто для кого быдло?
Я, например, тоже быдло. Еще какое! Для некоторых-то людей. А они для меня – зануды. И никто при этом в рожу никому не плюет. Зачем?
Короче, для очистки совести рассказываю историю про «быдло-себя» в расчете на то, что вы тоже скромничать не будете и расколитесь, в каких ситуациях «быдлите».
Изнасилование ушей классической музыкой намечалось на восемь вечера. Сестра Андрея Мила – строгая миниатюрная брюнетка в сером платье-футляре – подкатила пораньше. Мы со Светкой встретили ее уже уверенно выпимши. Ну, а как еще пережить домашний концерт?
Народ привалил к половине восьмого. Это были странные люди, really weird. Очень простые и вместе с тем недоступные. Судя по разговорам, охренеть какие интеллектуальные, а по виду - небедные.
- Интеллигенты ебАные, - коротко охарактеризовала тусовку я.
- Наши социальные враги, - шепнула Светка, - Мы их не понимаем, а они нас презирают. И знаешь, в чем прикол? Им плевать на наши бабки. У них какая-то своя, чуждая нам шкала успешности.
- Да ну их! Зануды и комплексанты. Такие, когда срать ходят, обязательно воду в туалете включают. Для шумовых помех окружающему врагу.
Музыканты настраивали свои балалайки, а гости угощались дынькой с хамоном. Хотя по мне - с сыром вкуснее. Забелин – тварь хитрожопая – специально отсиживался на работе, оставив меня на амбразуре. Время от времени он подкидывал мне издевательские эсэмэмски примерно такого содержания:
Ты, главное, пей. А то от культурного шока окочуришься.
А я в ответ:
У меня в ушах iPOD c Тимати.
Недоросль!
Предатель!
Наконец, музыканты прервались на перекус. Юная тощая скрипачка своим чудовищным платьем оскорбляла мой вкус. Недолго думая, я предложила ей пройти со мной. Девушка согласилась, и уже через двадцать минут в гостиную впорхнуло существо совсем иного порядка – стильное и красиво костлявое. Она даже играть стала иначе. Более задорно, что ли. А нужно-то было - всего ничего – сменить унылый мамин бархат на ярко-синий шелк. Ну, и крой по косой, разумеется.
Однако Мила преображения не оценила. Она мне так и сказала:
- В этом кругу барские жесты неприняты.
- А, по-моему, ей идет, - пожала плечами я.
- Она не манекенщица, а скрипачка. Между прочим, талантливая.
- А разве в человеке не все должно быть прекрасно?
Милу передернуло, и с выражением спины «Я негодую!» она удалилась. Но мне, в принципе, было по фиг.
Мы со Светкой стояли в сторонке и глазели на народ, с частотой маятника прикладываясь к бокалам. Несмотря на то, что я хозяйка дома, никто не выказал желания со мной пообщаться. Всем заправляла сестра Андрея. Надо сказать, гости – хоть и интеллигенты - пили будь здоров. Бабы – и без того страшные – надрались и стали еще некрасивее. Мужики шутили так, что все ржали, и только мы со Светкой не понимали, над чем. Ну, как можно ржать над анекдотами про теорему Фирма?
Концерт закончился около десяти. Тогда и подъехал Забелин. Мила решительным шагом направилась к брату и принялась ему что-то втирать. Причем, пылко так, энергично. Андрей время от времени бросал на меня озорные взгляды, а, когда сестрица от него отлипла, подошел ко мне, ущипнул за задницу и спросил:
- Зачем Милку дразнишь? Она и так нервная после развода.
- Я не специально. Ну, правда.
Journal information