В общем, я была уверена, что чувство обиды мне незнакомо, но события последней недели показали, что это не так.
Услышав заявление польского министра иностранных дел о том, что Освенцим освободили украинцы, я впала в оторопь. И не просто украинцы, а этнически-правильные, чистокровные, те, видимо, чьи потомки вышли в прошлом году на Майдан.
Признаюсь в плохом, первая моя реакция была постыдной. Я подумала, а может, мы вообще зря вас, таких освобождали от Гитлера?! Может быть, нашей армии стоило дойти до границ, оставив вам, дорогие наши поляки, дальнейшую борьбу с фашизмом?
В следующую секунду я вспомнила, что в Освенциме содержались евреи, которые пронесли благодарность к нам через всю жизнь. Там были и советские военнопленные, и участники польского движения Сопротивление, которые сражались с Гитлером за свободу своей страны. Там, в этом адовом месте, содержались в основном те, кто боролся с фашизмом, кто стал его жертвой. Не освободить их было нельзя.
Я не хочу говорить, что Украинский фронт назван Украинским не по этническому принципу, которого никогда не было в СССР. Он назван так потому, что освободил Украину, как до этого освободил Воронеж и Брянск. Мы все это знаем, потому что там воевали наши дедушки и бабушки, а не предки польского министра-недоучки.
Я не хочу говорить и об ужасах Освенцима-Аушвица, где ставил свои бесчеловеческие опыты над людьми доктор Йозеф Менгеле. Как вырывали зубы, как измеряли по утрам температуру тела, чтобы сжечь тех, у кого она повышена. Как люди голодали там, как работали, как жили, что чувствовали. Это был ад на земле, и все вы об этом и без меня знаете.
Я хочу сказать о другом. Чтобы освободить Польшу, нашей стране пришлось пожертвовать шестисот тысячами своих граждан. Молодыми здоровыми мужиками, молодыми девчонками, которые могли дать жизнь сотням тысяч неродившихся нашим согражданам.
Вдумайтесь в эту цифру: 600 тысяч человек. Это население Ярославля. Полностью, включая стариков и только что родившихся детей.
Учитывая, что у каждого погибшего за освобождение Польши могли быть матери, отцы, жёны, мужья и дети, страшно представить, скольким людям это освобождение принесло боль утраты в дом.
Я думала, меня невозможно обидеть, я даже не поняла, что чувство, которое испытала, и есть обида. Обида за наших дедов, за неродившихся потому людей, что их отцы м матери погибли за освобождение Польши, за нашу страну, как бы пафосно это и ни звучало.
Сегодня -- семьдесят лет, как наша армия освободила Освенцим. Что ж, празднуйте, дорогие поляки, этот юбилей без нас. Позовите "победоносных" своих господ из-за пролива и из-за океана, отметьте наш горький праздник, нашу победу без нас. А мы молча вспомним всех тех, кто погиб, освобождая вашу страну. Всех, кто не родился у них, тех, кому принесли похоронку на близких.
Надеюсь, слова польского министра иностранных дел станут нам всем хорошим уроком.
Journal information