Особенная женщина: lena-miro.ru

Среднестатистическая женщина всегда чувствует себя особенной, при этом, как правило, глупа, непорядочна и сентиментальна. Глупа -- не в том смысле, что дура дикая, в «Ешь, молись, люби» колбасу заворачивающая. Наша особенная дура «Ешь, молись, люби» и читала, и смотрела. Разумеется, ассоциируя себя с героиней, -- домохозяйкой, которая до 32 лет коптит небо в своё удовольствие, а потом вдруг понимает, что живёт не своей жизнью. Понимание приходит со всеми вытекающими: развод и разгульный образ жизни, завуалированный под поиски своего истинного «я». Непорядочна среднестатистическая дура -- не в том смысле, что за миллион долларов цинично раздвинет ноги перед кем угодно. Хотя такую лично я уважала бы больше, чем то унылое говно, что в попытке спастись от собственной пустоты развлекает себя романтическими мечтаниями и приключениями. Естественно, подразумевающими секс. Естественно, по любви. Естественно, не с мужем, который, естественно, имеется в наличии и, естественно, является главной, по мнению дуры, причиной того, что она живёт не своей жизнью. Наша тупая шлюха не считает себя ни дурой, ни шлюхой. Как, впрочем, не считает она таковой героиню Джулии Робертс в «Ешь, молись, люби». Другая героиня Робертс -- проститутка из «Красотки» -- в глазах нашей «особенной» также не является тупой шлюхой, хотя Вивиан -- именно она и есть. Чтобы смотреть на мир и себя в нём здраво, нужно быть смелой. Среднестатистическая баба трусовата и лицезреть себя в суровом свете реальности отказывается. Ну, не хочет она видеть в зеркале пустоголовую целлюлитную шалаву не первой свежести. Имеет право. Сентиментальность позволяет среднестатистической бабе уйти от реальности туда, где она видит себя такой, какой хочет видеть: дерзкой, свободной, красивой. Простой пример: заурядная тупая шлюха на пороге своего тридцатилетия понимает, что ни одна её подростковая мечта не сбылась. Она не выиграла конкурс красоты, не стала ни богатой, ни знаменитой. Да что там богатой и знаменитой: у неё даже оргазма не самодельного не было. Оторвавшись от замазывания целлюлита на самострелах, предназначенных для «Инстаграма», дура переводит взгляд на мужа и на ребёнка и понимает: это -- не повод для гордости. Такое говно в личной жизни есть у каждой второй в «Инстаграме». Надо выделиться. В голове начинает всё громче стучать мамино: «Ты особенная!» Не знаю, что конкретно понимала мать дуры под словом «особенная». Скорее всего, синдром Дауна. Но наша дура свято верит в две вещи: а) особенные женщины достойны большего, бэ) она -- особенная. Проникнувшись своей исключительной особенностью, заурядная дура идёт вразнос с воплем: «Ешь, молись, люби», который в её обезьяньем сознании расшифровывается так: «Бухай: ты не алкоголичка. Трахайся с аборигенами: ты не шлюха. Бездельничай: ты не свинья, а занята духовными практиками». Грустно всё это. Писатели прошлого показывали особенным женщинам тот жалкий финал, который ждёт их в реальности. Писаки настоящего в своих «Ешь, молись, люби» показывают особенным женщинам то, чего с ними никогда не случится, -- гармонии и любви. Любовь нужно выстрадать, дуры. Для неё нужно вырастить своё сердце. И делается это никак не на протеиновых коктейлях, принятых в перерывах между «себяшками» для Инстаграма, и не на литературе сомнительного качества. А тем женщинам, которые чувствуют, что они живут не своей жизнью, я советую провести выходные за чтением прекрасного романа Гюстава Флобера под названием «Мадам Бовари».

Особенная женщина

Романтичная Юлька

Брови против шпагата

Искусство требует жертв

Романтичная Юлька

Брови против шпагата

Искусство требует жертв