lena-miro.ru

Больной человек слаб, уязвим и даже жалок. И, вообще-то, нуждается в сочувствии, внимании и хотя бы видимости понимания. Но мне на это рассчитывать не приходится, и, будучи реалистом, я не требую к себе ни первого, ни второго, ни третьего. Все мои потребности свелись к хлебу и кабачковой икре. Заказала Виталику. Привез.

Ояебу! Большая банка со ржавой крышкой, а внутри – дристня, по консистенции напоминающая томатный сок. И хлеб. Кирпич с приветом из совка. Ну, где? Где он такое раздобыл в Москве?! Специально выезжал в замкадье и купил в придорожном сельмаге? А, может, ездил в субботу с пацанами на рыбалку, и вот не съели?

Ну, есть же магазин рядом с домом. Большой, светлый, удобный. Ну, был же Виталик там со мной тысячу раз и видел, какие продукты я складываю в корзину. Ну, почему он принес говно? Неужели настолько ненавидит? Или он холодный и бездушный спецагент с миссией свести меня в гроб?

А что? Вполне может быть. Позавчера намертво поставил в пробку, вынудив идти по холоду пешком и продрогнуть до мозга костей. Сегодня решил поморить голодом. А завтра что? Яду?

Ну, да хер с ним, с Виталиком. Он – водила, ему по должности положено тупить. Но Димыч...

Звонит вчера. Говорю:

- Мне разговаривать неудобно.

Напрягается:

- Ты не одна?

- Одна. Горло очень болит.

Вздох облегчения. Делаю вывод: Димычу спокойнее, когда у меня горло болит, чем, когда я «не одна». Чудненько.

- А ты не говори. Говорить буду я, - заявляет.

Уверенно так заявляет. Четко и непоколебимо. Как мужик.

- Выйди в скайп. Я хочу тебя видеть, - продолжает уже с приказными нотками в голосе.

Пьяный что ли? Интересно. Выхожу. Вроде, трезвый. Странно. Выдает:

- Мы должны видеться чаще.

- Мы и так часто видимся.

- Недостаточно. Мы должны жить вместе, и это не обсуждается.

Кручу пальцем у виска.

- А в чем проблема? – вопрошает Димыч, - Если не хочешь просто жить, можем пожениться.

Показываю средний палец.

- Не паясничай. Нам рано или поздно придется это сделать.

- С хуя ли?

- Хотя бы ради детей.

Я так и примерзла к креслу. Димыч – убежденный «чайлдфри» - сартикулировал слово «де-ти».

- Совсем ебнулся? – спрашиваю, забыв про больное горло.

- Что тебя так удивляет? Я давно готов стать отцом. Я этого хочу.

- А я не готова и не хочу.

- Подготовишься и захочешь.

- Я не собираюсь плодиться, и тебе прекрасно об этом известно.

- Почему?!

- Не хочу умереть при родах.

- Ты опять про свою Веру? Это смешно.

- Ну, посмейся. И не втягивай меня в дискуссию, плиз. У меня горло болит, если ты забыл.

- Послушай!

- Чао!

Прерываю звонок и сижу в полном онемении. Мы же с Димычем так идеально подходили друг другу в этом вопросе. И вдруг с какого-то гребаного хуя он решил все испортить. Зачем?! Ведь ему, по большому счету, плевать на детей. Он их никогда не хотел и не любил. А тут они ему резко понадобились, и он мне вешает лапшу на уши про «давно готов».

А если уж Димочке на самом деле шлея под хвост попала - вот, блять, приспичило - то это его проблемы. Я не могу рисковать жизнью ради того, чтобы расплодиться. Не хочу и не буду.

Десять лет назад мне приснился сон. Сижу беременная у Веры на кухне (а Вера к тому времени была уже мертва) и вдруг понимаю, что пора рожать. Входят Вера и мама. Вера берет меня за руку и говорит:

- Пошли.

- А мама?

- А мама потом придет.

И уводит меня.

Такой вот сон многозначительный. И Димыч со своими отцовскими позывами может бодро и весело ходить на хуй, не мешая мне быть жертвой произвола собственных «специально обученных людей».

PS! Свитер так и не нашла. Точно паскуда сперла.