Вот что такое для меня наша женщина.
Она сильна. Она верна. Она красива. Она полна достоинства и не способна предать даже память о любимом.
Наша женщина не живет по принципу: «Я девочка и никому ничего не должна, кроме как быть счастливой». Она не тупая блядь и не домашнее животное, которое ебут за корм. Она та, на которую можно положиться. Та, которая действительно, а не на словах будет с тобой «и в горе, и в радости, и болезни, и в здравии». Она та, кто будет подавать тебе патроны, если придётся отстреливаться. И сама будет стрелять, чтобы защитить себя, свой дом, свою честь и даже тебя.
Наша женщина не считает, что ты должен пахать, а она «жить красиво» на том лишь основании, что у неё есть влагалище, а у тебя -- нет. Даже если наша женщина не хочет работать, но её зарплата важна для семейного бюджета, она идёт и работает, а не трахает мужа в мозг тем, что он «должен расти», в то время как сама валяется сутками на диване.
Наша женщина всегда была гордостью России. Такие ни «ивропейцам», ни пиндосам, ни азиатам не снились. Не думаю, что кто-то с этим будет спорить.
У меня -- другой вопрос: в какой момент и откуда пришли все эти «контактные» девочки, готовые предоставлять в пользование свои вагины в обмен на «сильное мужское плечо»? Не суть, за что эти девочки «контактируют» -- за «Ягу» в подъезде или за «Кристалл» на яхте -- их объединяет одно: они готовы продавать свои вагины лишь бы не делать ничего.
Кто та тупая пизда, которая выдернула из прекрасного женского образа строки «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт», переврала их, сделав нашу красавицу и королеву бабомужиком? Кто та идиотка, которая первая заикнулась о том, что трудолюбивая женщина -- это лузерша на фоне «насосавших» подружек? Они, вообще, откуда пошли -- эти тупые «контактные» бляди?
Я очень рекомендую всем влагалищам, которые родились «не для работы, а для любви», внимательно прочитать стихотворение Некрасова и почувствовать, какое вы сраное говно по сравнению с женщиной, воспетой, простите за штамп, поэтом.
Инжой!
Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,-
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет — словно солнце осветит!
Посмотрит — рублем подарит!»
Идут они той же дорогой,
Какой весь народ наш идет,
Но грязь обстановки убогой
К ним словно не липнет. Цветет
Красавица, миру на диво,
Румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива,
Ко всякой работе ловка.
И голод, и холод выносит,
Всегда терпелива, ровна…
Я видывал, как она косит:
Что взмах — то готова копна!
Платок у ней на ухо сбился,
Того гляди косы падут.
Какой-то парнек изловчился
И кверху подбросил их, шут!
Тяжелые русые косы
Упали на смуглую грудь,
Покрыли ей ноженьки босы,
Мешают крестьянке взглянуть.
Она отвела их руками,
На парня сердито глядит.
Лицо величаво, как в раме,
Смущеньем и гневом горит…
По будням не любит безделья.
Зато вам ее не узнать,
Как сгонит улыбка веселья
С лица трудовую печать.
Такого сердечного смеха,
И песни, и пляски такой
За деньги не купишь. "Утеха!" -
Твердят мужики меж собой.
В игре ее конный не словит,
В беде не сробеет — спасет:
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет!
Красивые, ровные зубы,
Что крупные перлы у ней,
Но строго румяные губы
Хранят их красу от людей -
Она улыбается редко…
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить;
Не жалок ей нищий убогой -
Вольно ж без работы гулять!
Лежит на ней дельности строгой
И внутренней силы печать.
В ней ясно и крепко сознанье,
Что всё их спасенье в труде,
И труд ей несет воздаянье:
Семейство не бьется в нужде,
Всегда у них теплая хата,
Хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята,
На праздник есть лишний кусок.
Идет эта баба к обедни
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди,
Рядком шестилетнего сына
Нарядная матка ведет…
И по сердцу эта картина
Всем любящим русский народ!