- Ну, что, кукла, проглотила ты Димона по самые помидоры. У Машки шансов – ноль.
- Не согласна. Есть у нее шанс, и очень серьезный. Процентов пятьдесят, я бы сказала. А поначалу все девяносто было.
- Да ладно! – ржет литовец, - Не пизди!
Не поверил, потому как вся тусовка в курсе, что Димка по мне сохнет со времен своей первой поллюции.
И все так уверены, что Маша – не боец, что мне даже неудобно за них. Ну, нельзя быть такими незатейливыми. Где тонкость? Где игра? Где интрига? Списали Димкину жену в утиль, а она взяла и списалась. Дура.
Сначала делала вид, что ни сном ни духом о нашем адюльтере. Сохраняла хорошую мину при плохой игре. Это было забавно, потому как о нас с Димкой знали все, и она - не исключение. Люди не умеют молчать.
Потом дурында сорвалась и стала демонстрировать плохую мину при хуёвейшей игре. Звонила мне с разборками, уличала Димку в том, в чем он сам давно и охотно признался, давила на жалость. Докатилась до того, что предложила дружбу. Собственному мужу.
Не знаю, как вы, а мне за таких женщин всегда неловко. Не должна женщина так себя вести. Как не должна источать запах пота, ходить с менструальным пятном на юбке, просить денег в долг, звонить по пьяни бывшему, использовать детей в качестве рычага давления, засыпать с мейком на лице, иметь желтые зубы, залезать в чужой сотовый телефон, произносить фразу «давай останемся друзьями», когда бросают. Это как-то несексуально.
Любят наши женщины шагать вперед, ослепленные ревностью, обидой, любовью и прочими сантиментами. Глаза разъедают слезы, а они знай себе – хуярят, не видя, куда.
А в 99% случаев все решается одним маленьким и изящным шагом назад. Ну, или в сторону. Кому как больше нравится.
Будь Маша поумнее, сама бы слилась, почуяв неладное. Без объяснений. Симку разрезала, новую вставила, на работе отпуск взяла и «гуд-бай, май лав, гуд-бай». И носился бы этот засранец по Лондону, как кот угорелый. Жену бы искал, а не о Мальвине мечтал.
Мальвина – она эфемерная, чужая, мощный объект подростковой дрочки. А Машка – жена, с которой он живет не один год, которая родная, то самое «мое». И это «мое» вдруг исчезает без объявления причины. А если еще пустить в тусовке слух о том, что причина есть и у нее – красивое мужское имя, то, вообще, пиздец. Ни на какую Мальвину не встанет. Будь она хоть трижды Майя Плисецкая.
Но Маша так не умеет. Маша умеет любить как дура, то бишь с открытым сердцем и с открытой пиздой. А кому это надо?
Потому я сейчас лежу с ноутом на диване, Димка сечкой рубит зелень, а Машка чешет вперед в борьбе за тихое семейное счастье. Прямиком к уведомлению о разводе.