Точно так же и с фразой, в которой присутствует «но» -- всё, что до неё, является общими словами. Зато после -- можно и нужно слушать.
Фото: Соцсети
Вдова Коташенко выступила вчера с заявлением, подписавшись под ним фамилией Градская.
Коташенко выдвинула три тезиса: с наследством никого не обидят, все скорбят, не полоскайте имя великого исполнителя.
Кто там считал Мариночку глупенькой? Да нифига она не глупая. Градская она -- подписалась так.
Сейчас очевидно одно -- Коташенко стоит вся в белых одеждах. Вдова. Скорбит. Воспитывает детей. Говорит, что в наследство все вступят по закону.
Всё, что сказано в заявлении -- ну, так положено говорить. Зато после точки -- подпись Градская. Законная жена, определившая, что никто не будет обижен.
После такого заявления любые поползновения будут выглядеть наглостью. Градская делит всё честно, а кто тут недоволен? Значит, склочник.
Рассказывающие про семейные дрязги домработницы, про Киевский вокзал -- родственнички, по логике Марины Градской, оскверняют память великого человека.
Это нехорошо.
После заявления мадам Градской все должны быть счастливы предлагаемым порядком наследования -- раз. И два -- любая нелицеприятная информация из уст родственников автоматически становится грязью, которая отбрасывает тень на почившего исполнителя.
Вот так-то. Молодец Марина Градская?