«Ах ты, сучара!»
Погрузившись в московские будни не устаю удивляться, насколько все мы душевные люди.
Стою на Тверской, лопаю себе мороженку, смотрю по сторонам и наслаждаюсь весной. Толстым мороженое нельзя, а мне, красивому оленёнку, можно!
Рядом крутится большое семейство. Бабушка, двое детей трёх и пяти лет, мамочка и, как я поняла, её сестра.
Фото: ВКонтакте
Пасторальная красотища, да. Дети на самокатах спрашивают: мама, а можно мы доедем во-о-он до того столба?
Мама, поглощённая обсуждением мужиков с сестрой, кивает: езжайте, дети, но только вот до следующего столба и не дальше.
Хорошие дети и покатились.
Послушные умнички, миленькие такие. Докатились до столба, развернулись, вернулись. Смотрят на маму: а можно ещё разок?
Мама -- девка лет 25, такой же ангельской внешности как и её детишки, рассеянно им кивает. У неё важный ведь разговор -- рассказывает, у кого из двух её мужиков длиннее в штанах! Бабке тоже не до детей, она транслирует сплетни кому-то там в телефон.
Дети, пользуясь полнейшим к себе невниманием, конечно же катятся дальше -- и до того столба, что им разрешили, и до следующего, и следующего.
Тут уж не выдерживаю я, потому что впереди -- дорога и много людей. Говорю мамочке, что дети её скрылись вдали.
Девка, очнувшись от увлекательнейшей беседы, ошалело озирается по сторонам и бросается в сторону, куда скрылись дети.
«Ах ты, сучара!», -- вскрикивает она на всю Тверскую, обращаясь, видимо, к старшему, за которым укатила и маленькая на своём самокате.
Я не знаю, насколько педагогично называть своего сына сучарой, но в моменте всё выглядело очень органично и в тему. Душевно, я бы сказала, и очень искренне.
Всё закончилось хорошо, детишек поймали. Вернули в ареал обитания, дали по жопе, приказали стоять и не шевелиться.
Я доела мороженку и задумчиво направилась дальше, удивляясь, насколько наши люди искренни и непосредственны.
Может, я чего-то не понимаю? Расскажите, а это нормально -- обзывать сучарами своих детей?
Стою на Тверской, лопаю себе мороженку, смотрю по сторонам и наслаждаюсь весной. Толстым мороженое нельзя, а мне, красивому оленёнку, можно!
Рядом крутится большое семейство. Бабушка, двое детей трёх и пяти лет, мамочка и, как я поняла, её сестра.
Фото: ВКонтакте
Пасторальная красотища, да. Дети на самокатах спрашивают: мама, а можно мы доедем во-о-он до того столба?
Мама, поглощённая обсуждением мужиков с сестрой, кивает: езжайте, дети, но только вот до следующего столба и не дальше.
Хорошие дети и покатились.
Послушные умнички, миленькие такие. Докатились до столба, развернулись, вернулись. Смотрят на маму: а можно ещё разок?
Мама -- девка лет 25, такой же ангельской внешности как и её детишки, рассеянно им кивает. У неё важный ведь разговор -- рассказывает, у кого из двух её мужиков длиннее в штанах! Бабке тоже не до детей, она транслирует сплетни кому-то там в телефон.
Дети, пользуясь полнейшим к себе невниманием, конечно же катятся дальше -- и до того столба, что им разрешили, и до следующего, и следующего.
Тут уж не выдерживаю я, потому что впереди -- дорога и много людей. Говорю мамочке, что дети её скрылись вдали.
Девка, очнувшись от увлекательнейшей беседы, ошалело озирается по сторонам и бросается в сторону, куда скрылись дети.
«Ах ты, сучара!», -- вскрикивает она на всю Тверскую, обращаясь, видимо, к старшему, за которым укатила и маленькая на своём самокате.
Я не знаю, насколько педагогично называть своего сына сучарой, но в моменте всё выглядело очень органично и в тему. Душевно, я бы сказала, и очень искренне.
Всё закончилось хорошо, детишек поймали. Вернули в ареал обитания, дали по жопе, приказали стоять и не шевелиться.
Я доела мороженку и задумчиво направилась дальше, удивляясь, насколько наши люди искренни и непосредственны.
Может, я чего-то не понимаю? Расскажите, а это нормально -- обзывать сучарами своих детей?
Comments have been disabled for this post.