Любить это говно не стоит. Объясню, почему.
Фото: Соцсети
Этот и другие советские фильмы искалечили психику не одного поколения женщин, низведя нас до состояния половых ковриков и возведя мужиков на божничку.
Возьмём Надю из «Иронии судьбы».
Красивая, интеллигентная женщина с собственной жилплощадью в Ленинграде, а считает себя обязанной выбирать между нелюбимым занудой Ипполитом, который плохо трахается, и чмошником Лукашиным, который тоже наверняка плохо трахается.
Фото: Соцсети
Женя Лукашин -- откровенный чудак, простите за фольклор, на букву «эм».
Живёт с мамой, трахает мозг годами невесте Гале, напивается в говно, увлекается незнакомкой Надей, забывает про невесту.
Мелкий хам и воодушевлённый дурак. Совершенно ненадёжный товарищ.
Ипполит -- тоже так себе вариант: чванлив, ревнив, чувство юмора отсутствует. Жить с таким -- постоянно выслушивать нотации и отчитываться за каждую потраченную копейку, даже если сама её заработала.
И вот бедной красивой и интеллигентной Наде приходится выбирать между этими двумя уродами, потому что без мужика она -- хоть какого-то! -- неполноценная женщина. Именно эту мерзкую мысль десятилетиями вбивал в голову советских граждан наш кинематограф.
Мужская пиписька в доме нужна, пусть даже такая мелкая и трясущаяся, как у Лукашина, или вялая и нудная, как у Ипполита.
«Служебный роман» помните?
Фото: Соцсети
Героиня возглавляет крупное учреждение, ездит на совещания к министру. Точнее, её туда возят на служебной «Волге». Крутая тётка, а подписывается на чмошника Новосельцева.
Новосельцев некрасив, неуклюж, неопрятен, мелок и откровенно глуп. Но нет!
Советский кинематограф внушает бабам, что мусолить корнишон Новосельцева -- мужика, от которого даже через экран воняет соплями, -- это лучше, чем смотреть одной телевизор на удобной тахте в хорошей, по советским меркам, квартире. Квартире, в которую тебя, повторю, доставит личный водитель на служебной «Волге».
А «Зимняя вишня» ! Это же ужас просто!
Симпатичная, хорошо воспитанная, опять же интеллигентная Оля страдает по откровенному подлецу-женатику, тащит в дом живущего с мамой уродика, который пришёл к ней даже не коробкой сраного зефира, а со своими тапочками, заботливо завёрнутыми в пакетик.
Потом у Оли появляется Герман -- более красивая версия Ипполита: практик-зануда, с которым с тоски повеситься можно. Однако Оля всё-таки выбирает подлеца-женатика: малодушного, лживого, эгоистичного.
Три мужика: все -- говно, но советский кинематограф, ненавидящий женщин, ставит её перед незавидным выбором между тремя сортами говна.
Ах, да: «Москва слезам не верит». Чуть не забыла этот шедевр!
Директор большого предприятия, селф-мейд, депутат и просто симпатичная женщина с уже взрослым, беспроблемным ребёнком страдает по запойному алкоголику-слесарю Гоше.
Гоша -- напыщенный болван-демагог. Он тупой, но мнит себя умным. Обожает умничать по пиво, водку и коньяк и ставить баб на место. Откровенно мерзкий тип.
Живёт в зассанной коммуналке, где у него на окнах вместо штор -- газеты. Ему даже женщину привести некуда, а туда же: амбиции (нереализованные, правда), чувство собственной важности на том лишь основании, что у него есть членик.
Сидит дома у красивой, сильной женщины, жрёт с видом право имеющего приготовленный ею ужин, а она ему: «Как долго я тебя искала».
Вот с хера ли?!
Пока писала этот пост завелась, позвонила товарищу, а он мне: «Это ты ещё «Осенний марафон» не смотрела».
Вздохнула, и так мне что-то наших женщин -- таких надёжных, прекрасных и сильных -- жаль стало: не свысока жаль, а изнутри.
На таком говне росли. Жаль, очень жаль.
А вам?